Рэнди Роудс прожил всего четверть века. До вступления в печально известный Клуб 27 не дотянул пару лет. Но вот что важно: память о нем жива до сих пор, несмотря на то, что его нет с нами уже без малого сорок лет.
6 декабря ему исполнилось 65. Точнее, исполнилось бы, поскольку Рэнди ушел в Страну вечного рока в марте 1982. Через три месяца будет сороковая годовщина со дня его смерти, а значит, еще одна причина отдать дань памяти легендарному музыканту.
Хотя для воспоминаний о Рэнди специальные поводы не требуются. Те, кто был лично с ним знаком, и те, кто никогда его не видел – все мы можем сказать, что хорошо знаем Рэнди, но каждый по-своему. А каким он был на самом деле? Давайте посмотрим.
Родители и их знакомые вспоминали невысокого болезненного ребенка, которого преследовали постоянные простуды. Одноклассники говорили о парне, проникавшем в дома богатых людей и таскавшем из них всякие мелочи. Уличные приятели хорошо запомнили как он устраивал на улице поджоги и его эксперименты с кокаином. Близкие друзья рассказывали о застенчивом человеке с “ангельской душой”, способном очаровать любого и успокоить самых буйных забияк.
Но мы, не знавшие его лично, представляем себе совершенно иную личность – того, кому Оззи Озборн дал самое точное определение: “Человек, рожденный стать звездой”. А лучший друг, басист группы Slaughter Дейна Страм говорил: “Он был величайшим гитаристом, которого я когда-либо видел. Рэнди и Эдди Ван Хален полностью изменили представление нового поколения гитаристов о музыке”.
Сам Рэнди так не считал. Наоборот, ему казалось, что он ничего особенного не умеет: “Когда я впервые встал и начал играть, а люди захлопали в ладоши – это была случайность. Я был потрясен. Я думал, что все остальные играют лучше меня”.
Со словами Дейны Страма согласна сестра Рэнди Роудса Кэти: “Я думаю, у него была наследственная склонность к музыке, и Рэнди развил ее и поднял на более высокий уровень. Он поразил мою маму своей музыкальной одаренностью проявившейся в раннем возрасте”.
Это действительно так. Рэнди было шесть лет, когда он впервые взял в руки гитару. И не какую-нибудь, а старинный инструмент своего деда – Gibson Army-Navy Special, модель 1918 года. “Он даже не знал, как ее держать, – вспоминает Кэти. – Клал гитару на землю и так играл”.
Отметив его способности, их мать организовала для Рэнди и Кэти совместные уроки игры на гитаре. С мамой им повезло – Делорес преподавала музыку и вместе с мужем Уильямом они основали музыкальную школу Musonia, где учились все трое ее детей: Рэнди, Кэти и старший Келли, который сегодня и возглавляет это учебное заведение.
Как и Рэнди, Келли тоже стал профессиональным музыкантом. Из всех троих только Кэти не пошла по музыкальной стезе – она управляет винодельней, принадлежащей ее мужу и его брату-близнецу.
Спустя девять месяцев после начала обучения Рэнди в школе его учитель сказал Делорес, что он больше ничему не может научить мальчика – тот знал практически все. Когда мать рассказала сыну о его одаренности, он разревелся – после развода с мужем Ди стала жесткой, держала детей в ежовых рукавицах, и комплименты в этой семье звучали крайне редко.
В 1971 году Келли взял Рэнди на шоу Элиса Купера. “Это произвело на него огромное впечатление, – вспоминает он. – В тот момент он впервые подумал, что когда-нибудь и сам научится так играть”.
Затем он познакомился с творчеством Джимми Пейджа, Джеффа Бека, Лесли Уэста из Mountain. Но во что он реально влюбился, так это глэм-рок. Он обожал Гленна Бакстона, гитариста из команды Элиса Купера, восхищался техникой Билла Нельсона из Be-Bop Deluxe, но больше всего полюбил Мика Ронсона, игравшего с Дэвидом Боуи. В 1972 Боуи выступал в Санта-Монике, и Рэнди был на том концерте. Именно с Мика Ронсона он и скопировал свой сценический образ, вплоть до прически.
О дальнейшей судьбе Рэнди и о том, как он познакомился с Оззи Озборном, расскажу в следующих публикациях.
